Александр Афанасьев - Меч Господа нашего-1 [СИ]

Генерал даже перестал есть мясо. То, что он услышал — ему понравилось. Честный коп…

— Он мусульманин?

— Да, сэр, суннит. Но скорее он неверующий. Это человек, который сформировался как личность еще в Советском союзе, а тогда за религию можно было попасть в тюрьму.

— Где этот человек. С ним можно связаться?

Полковник усмехнулся.

— Связаться то можно. Только без толку.

— Не понял.

— Феликс Кулов, сэр — это проводник интересов русских в регионе. Один из самых надежных. Он по-русски говорит лучше, чем по-киргизски и один раз отказался баллотироваться на пост президента страны, потому что не захотел сдавать обязательный экзамен по киргизскому языку. Сейчас он связан с русскими фашистами, казаками и оккупационными войсками в Узбекистане. Там он покупает оружие, бронетехнику, оттуда же получает помощь для борьбы. В его отрядах воюют русские, местные боятся их как огня. Его люди, если их прижмут — могут вызвать русскую авиацию. С ним невозможно договориться, сэр, по крайней мере, не в этой жизни. Нам нечего ему предложить, здесь до сих пор — поле игры для русских.

— Сукины дети…

Полковник думал, что генерал прошелся по русским, в очередной раз вставляющим хорошим американским парням палки в колеса — но генерал думал совсем о другом. Его тошнило от вашингтонских политиканов и от того, что они успели натворить. Просто немыслимо — как они умудрились поссориться со всем миром. Когда он был совсем молодым — его учили сражаться против советских солдат. Потом им сказали, что СССР больше нет, и мы выиграли холодную войну. Но если мы выиграли холодную войну — так какого же хрена мы снова связались с русскими? У них ведь больше нет коммунизма, так? Коммунизм был угрозой человечеству, но теперь коммунизма больше нет — так в чем провинились русские? Какого хрена мы ударили по ним в четырнадцатом? Как сейчас было бы просто, если бы можно было действовать совместно с русскими…

Какого хрена нам понадобилось впрягаться за поляков, мы что забыли, кто они такие?[57]

— Тогда еще кто есть? Кто противостоит Кулову?

— Самые разные люди, сэр. В основном уголовники. Главный среди них, главный враг Кулова — Адил Баткенов, криминальный авторитет и вор в законе. Чеченец.

— Что значит — вор в законе? — не понял генерал.

Для американского генерала это и в самом деле было дико — как и многое из того, что здесь происходит. Он чувствовал, что здесь какой-то другой мир, который сложно понять нормальному, цивилизованному человек. Есть вор, то есть человек, который совершает кражи. И есть закон — по которому данный вор должен быть наказан. Как это может соединяться в одном человеке — генерал решительно не понимал.

— Добро пожаловать на территорию СССР, сэр. Вор в законе — это что-то вроде знака, понимаете, сэр. У нас в тюрьмах есть понятие Оу-Джи, Ориджинал Гангстер, но тут все круче. Здесь если ты вор в законе — то это значит, что ты противопоставляешь себя государству и обществу во всем. Ты не должен вступать в законный брак, не должен работать вообще никогда, не должен служить в армии, должен жить только на средства полученные преступным путем, должен причинять вред государству каждый раз, как только это будет возможным. Для того, чтобы ты стал вором в законе — ты должен несколько раз сидеть в тюрьме и тебя должны признать за равного такие же воры в законе. Адил Баткенов — как раз такой вот криминальный авторитет. Он сидел в тюрьме за тройное убийство. Хотя сидел… это еще большой вопрос, сэр. Здесь еще когда было государство — в местах лишения свободы была настоящая вольница, у заключенных было оружие, в том числе автоматы, в шестом году во время посещения тюрьмы застрелили члена местного Конгресса. У него еще такое странное название, у этого Конгресса трудно произнести. Теперь же — тюрем нет вообще, а здания тюрем и колоний превращены в укрепленные гарнизоны, которые контролируют вооруженные уголовники. Оттуда они выезжают с целью совершения преступлений и туда же возвращаются.

Генерал был просто в шоке. Он многое повидал, в том числе в Афганистане… но то что творилось здесь просто не укладывалось в голове нормального человека. Судя по тому, что он понял про «вор в законе» — каждый из этих людей заслуживал смертной казни. Каким образом они взяли под контроль целое государство? Каким образом места для заключения стали укрепленными гарнизонами для боевиков? Как получилось так, что государство оказалось слабее уголовных формирований и погибло в столкновении с ними. Почему человека, который призывал бороться с бандитами — глава государства принудил уйти в отставку?

Генерал понимал одно: американской армии сюда соваться очень опасно.

— А исламисты? Вы ничего не говорите про них.

— Тут все не так просто, сэр. Здесь нет вообще исламистских организаций, у которых местные корни. Еще несколько лет назад радикальных исламистов здесь было по пальцам пересчитать. Но с тех пор, как русские вошли в Узбекистан, а мы начали активные действия в Казахстане, в Таджикистане и в Туркменистане — боевики начали отходить сюда, на территорию беззакония. Объединяющего центра у них по сути нет. Наиболее опасным является ИДУ, исламское движение Узбекистана. Русские своими активными действиями вытесняют этих боевиков в Кыргызстан, здесь они ведут боевые действия с людьми и Кулова и Баткенова. В одиннадцатом году в Оше случились этнически мотивированные вооруженные столкновения узбеков и киргизов. Узбеков тогда заставили покинуть Кыргызстан, но сейчас они возвращаются с оружием и начинают мстить. Поддержкой в народе они не пользуются — но у них достаточно оружия и боевиков. Еще здесь действует движение исламского освобождения Таджикистана, они в основном пришли с территории Афганистана, а теперь выдавлены сюда. Есть местное отделение Талибана, но оно незначительно по численности, всего несколько десятков человек. И самое опасное по степени проникновения — это киргизское отделение Хизб ут-Тахрир, партии исламского освобождения. Это несколько тысяч человек и до сотни террористов, объединенных в законспирированные боевые группы, так называемые джамааты. Они пока не рискуют ввязываться в открытые столкновения ни с кем. Понимают, что в условиях отсутствия закона любая криминальная группировка может расправиться с ними в два счета. Но они ведут очень активную работу на будущее. Строятся мечети… ни одна группировка, что этническая, что криминальная не трогает мечети. При мечетях открываются медресе — в условиях отсутствия школ это единственная возможность для детей получить хоть какое-то образование. Можете представить себе, кто и что там преподает, сэр. Кроме того — в мечетях, построенных неизвестно на какие деньги — активно выступают проповедники, послушать их приходит все больше и больше народа. Народ здесь — уже устал от беспредела, от того что его грабят все кому не лень, что по дорогам разъезжают вооруженные боевики и делают что хотят, что тот кто идет в город — не уверен, что вернется оттуда живым. Государства, которые возникли после развала Советского союза строили на платформе национализма, часто агрессивного — но теперь люди сыты этим по горло. Национализм не принес им ничего кроме бедствий, нищеты и смерти. А проповедники говорят — что все едины перед Аллахом, и стоит только принять ислам — как войн между соседями больше не будет. Тем, кто будет воровать, отрубят руку, а тех, кто убивает людей — тех расстреляют. Можете представить себе, как простые люди, уставшие от разгула бандитизма, реагируют на все это. Боюсь, что здесь, сэр — мы видим самое начало исламизации страны. И если здесь будут американские войска — это только подтолкнет процесс.

Настроение было хреновей некуда. Генерал МакКристалл после того, как его отправили в отставку с поста командующего силами стабилизации в Афганистане — потратил немало времени, чтобы хотя бы понять, что происходит. Он читал книги… даже на русском. И сейчас — он видел ровно то же самое, что происходило в начале девяностых в Афганистане. Коммунистическая власть ушла — и страна рухнула, ее разорвали на части конкурирующие банды и кланы. Единственным источником их существования были простые люди — и они грабили и издевались над ними так, что приход талибов, олицетворявших собой хоть какой-то, хоть самый безумный порядок — люди восприняли с облегчением. А когда в страну пришли американские войска — талибы сумели стать народными героями, которые борются против интервенции. Конечно, так думали не все. Но так думало достаточно людей, достаточно для того, чтобы война не прекращалась уже четырнадцать лет. И здесь — будет ровно то же самое, если они придут.

А если не придут — тоже будет то же самое. Только чуть позже…

Что же делать, что?!!!

Неужели коммунизм — для этих гор и людей живущих в них был спасением? Был единственной властью, при которой они не воевали, при которой не было такого беспредела. Как такое вообще может быть?! Как коммунизм может быть спасением?!